Дмитрий родился в семье Звенигородского удельного князя Ивана, он приходился внуков московскому князю Ивану Калите. На тот момент в Москве расстановка сил была такова, что верховодил всем старший брат Звенигородского князя Семен Гордый. Однако произошло так, что в 1352 году чума сгубила всю мужскую половину правящего клана, которые были потомками Калиты. По счастливому случаю, болезнь пощадила лишь Звенигородского князя Ивана.
Так и получилось, что Иван Звенигородский отправился в поездку в Золотую Орду, которая была традиционной для всех русских князей того времени, прихватил для хана подарки, а вернулся уже с ярлыком на княжение. После возвращения из этого похода, Звенигородский, фактически, стал первым правителем на Руси. И именно благодаря такому стечению обстоятельств судьбы молодого княжича Дмитрия круто повернула в 1355 года. Теперь он был уже не наследником небольшого дела в Звенигородской земле, но наследником московского престола Великого Князя.
Детство и юность
Все доступные на тот момент разновидности воспитания – духовное, воинское, православное – Дмитрий получал под строгим руководством отца. К слову, Иван Иванович в истории не остался без прозвища, данного ему народом – великого князя окрестили метко, Красным, или Красивым. Но это мало относится к делу.
Дмитрий постоянно находился возле него, и буквально шаг за шагом обучался тому, как руководить огромным государством.
В «Истории государства российского» Н. Карамзин пишет, что внук Ивана Калиты был одарен в немалой степени важными для правителя достоинствами. Однако требовалось немалое же количество времени, для того, чтобы все эти таланты пришли в состояние, пригодное для их использования на практике. Здесь же Карамзин, нимало не смущаясь, заявляет, что российское государство вполне могло бы успеть погибнуть, если бы волей Провидения Дмитрию не было послано много мудрых советников, занимавшихся воспитанием князя.
Иван Красный именно потому не слишком известен в российской истории, что его правление продлилось недолго. В 1359 году он скончался, а ведь Дмитрию на тот момент было лишь девять лет. Но делать нечего – из всех мальчик остался единственным претендентом на трон, так что весной следующего года он отправился в Золотую Орду, чтобы получить ярлык.
Первые трудности
Но ошибкой было бы полагать, что хан (существовал ли он в самом деле, или нет – вопросы не для этой статьи) сидел в Золотой Орде на троне, и терпеливо дожидался, пока ему принесет дары очередной претендент на русский престол. На самом деле, там хватало и своих проблем, так что, когда Дмитрий явился за разрешением на княжение, он обнаружил что в Орде идет кровавая междоусобная война. Так что справедливости добиться не получилось – ярлык заполучил суздальский князь, который и вокняжился во Владимире, бывшей в те времена столицей.
Таким вот незамысловатым образом Москва на какое-то время осталась без великого княжения. Временно – потому что год спустя московский князь Дмитрий чуть подрос, и снова отправился с Сарай. Не с пустыми руками, естественно, а захватив богатые подарки. В конечном итоге, ему удалось достичь желаемого. 1362 год был отмечен получением 12-ти летним князем ярлыка из рук хана Мюрида.
В следующем году, летом Дмитрий-Фома Константинович из Суздаля сделал попытку оспорить право на великое княжение у Москвы. Но попытка не увенчалась успехом.
Однако вся эту катавасия означала лишь одно – во главе государства встал двенадцатилетний мальчик, и ему предстояло решать не по годам сложные вопросы. Например, в скором времени великий князь вынужден был развести по углам сцепившихся друг с другом братьев из Суздаля – они не поделили Нижний Новгород. А результат данного «разбора полетов» был крайне любопытен: Фома Константинович оказался уже не противником Москвы, а союзником. Дабы скрепить сей акт политического перемирия, внук Ивана Калиты взял в жены младшую дочь суздальско-нижегородского князя Евдокии. Дмитрию на тот момент было уже около 15 лет. Теперь, если возникала необходимость, великий князь мог с полным на то правом рассчитывать на помощь полков своего тестя.
Перед самыми свадебными торжествами отношения Москвы с Новгородом оказались разорваны. Купцы из этого города решили воспользоваться смутой в Орде, отправились в торговое плавание по Волге, и спустя непродолжительное время их уже с огромной натяжкой можно было назвать купцами. По сути, это была разбойничья банда, которая грабили своих и чужих, без разбора.
Но дальше – больше. Наступил 1366 год, и новгородцы собрали самый натуральный военный поход по Каме и Волге. Не пощадили даже купцов в Нижнем Новгороде. Дмитрий отправил на разборки московскую дружину, и та, при помощи силового «внушения» сумела привести всех к разуму, и установить порядок на торговых водных путях.
Однако это было не первое прискорбное событие, которое обрушилось тяжким испытанием на юного Дмитрия. Дело в том, что в 1365 году большая часть Москвы была уничтожена жутким пожаром. Год и без того был засушливый, так что Донской понимал, что грядет самая настоящая гуманитарная катастрофа, если выражаться современными терминами.
Можно сказать, что в тот момент Дмитрием было принято поистине эпохальное решение. Если учесть, что Москва уже неоднократно страдала от пламени, он прикинул, и отдал приказ: укрепить город не дубовой, как много раз прежде, а каменной крепостью. В конечном итоге, Кремль в Москве стал единственной крепостью из камня в то время, на всем русском северо-востоке. Логика была железная – огонь Кремлю теперь был не страшен.
Междоусобицы
Чуть погодя, оказались натянуты до предела отношения между Москвой и Тверью. На тот момент Дмитрию Ивановичу было 17 лет, и он принял вполне типичное для подростка, но недальновидное для могучего правителя решение: «повоевать» Михаила Тверского, точнее, его столицу. Михаилу не осталось ничего, кроме как сбежать от «воинственного» правителя в Литву. Решение было предсказуемым, поскольку местный великий князь Ольгерд взял когда-то в жены его сестру.
Ольгерд, разумеется, не остался в стороне, и ближе к концу 1386 года против Дмитрия Московского выступило объединенное воинство Тверского и Смоленского княжества, а также Литвы.
Дмитрий вынужден был наспех собрать полк, дабы противостоять атаке, однако сражение на реке под названием Тросне показало, что спешка далеко не всегда оправдана. Великий князь московский вынужден был бежать обратно в Москву, запереться там, и начать приготовления к осаде. Однако великому литовскому князю Ольгерду не захотелось брать осадой Московский кремль. Он просто захватил большое количество пленных и много добычи, и ушел в Литву победителем. А Дмитрий Иванович, в итоге, вынужден был вернуть Михаилу из Тверского княжества клинские земли.
Но Дмитрий Донской не собирался сдаваться. В частности, в 1369 году, когда Ольгерд начал войну с Тевтонским орденом в Германии, дружина московского князя совершила сразу два удачных похода против недавнего своего противника. Речь идет о Смоленском и тверском княжествах. Когда к концу подходил 1370-й год, великий князь Литвы пришел разбираться за своих обиженных союзников. Подступил к самым московским стенам, осадил, но надолго терпения снова не хватило.
В общем, еще три года полыхала (если можно так выразиться) вражда между Михаилом Тверским и Москвой. Города с боем захватывались, гибли миряне и воины, и вряд ли кто-то мог тогда сказать, зачем все это было нужно.
Как в дурацкой сказке, «и в третий раз Ольгерд ходил со своей дружиной на Москву…». И вновь окончился его поход неудачей. В этот раз москвичи не стали дожидаться, пока литовская рать повернется и уйдет, посидев немного под стенами. Они дружелюбно вышли навстречу, и с гиканьем встретили противников возле западной границы.
Но судя по всему, драться всем стало конкретно лень. Так что большой битвы не случилось, стороны пожали друг другу руки, и разошлись, в хорошем, в общем-то, настроении.
Первые проблески
И, между прочим, вовремя. Потому что уже в 1373 году правителю Золотой Орды Мамаю показалось, что он как-то давно не навещал русских. Он собрал войско, и отправился в гости в Рязанское княжество. Попутно разгромил его, забрав все, что было плохо приколочено гвоздями к полу.
Дмитрий московский решительно не собирался допускать подобных издевательств. Так что собрал полки и выдвинулся в сторону хулигана вместе с братом своим, князем Владимиром Серпуховским. Вся их рать взгромоздилась на левый берег Оки, и сообща они не допустили воинство хана ни во владимирскую, ни в московскую землю.
Жаль только, в пылу сопротивления братья не обратили внимания на пострадавших рязанцев. И защиты те, в итоге, так и не дождались.
Великий князь не был бы великим, если б не понимал простой истины: очень скоро в Золотой Орде стабилизируется ситуация, и это значит, что Мамай выдвинется с еще большим воинством. А это означает, что надо в экстренном порядке строить на окском берегу сильную крепость. А поскольку у русских князей решение редко расходилось с его воплощением, крепость в самые скорые сроки построили и назвали Серпуховым. В то же самое время Дмитрий собрал «велик» съезд русских князей, он проходил в Переяславле. Повестка дня была одна – создание военной коалиции против воинства Мамая.
Однако, коалиция – коалицией, а ярлык – ярлыком. И за него в 1375 году снова попытался побороться неуемный Михаил Тверской, поспорить с Москвой за право являться великим князем и сидеть не просто в Твери, а в столице государства российского. Получилось так, что перед внутренним взором Дмитрия чрезвычайно явственно предстала весьма нежелательная ситуация, при которой Тверь, Литва и Золотая Орда могли бы объединиться и пойти войной против него. Ситуация требовала быстрых и решительных мер.
И они воспоследовали. В частности, Дмитрий созвал огромную рать в Волоколамск. К ним присоединились полки даже из Нижнего Новгорода. На Тверь выдвинулось объединенное войско почти двадцати удельных князей Руси.
История сохранила дату, когда стартовала, так называемая «тесная осада» Твери. Местные сопротивлялись отчаянно и храбро. Было предпринято немало смелых вылазок. В частности, «гостям» из Москвы не удалось поджечь стены крепости, а ведь те были из дерева. Причина была прозаична – наружная отделка города-крепости была глиняной. Таким простым методом тверичи обезопасили себя от самого жуткого и просто сценария завоевания.
Дмитрий же Донской явил необыкновенную гибкость мысли. Он решил, что если город нельзя завоевать и разрушить, надо просто… добавить ему инфраструктуры. Проще говоря, Дмитрий Иванович выдал бойцам приказ возвести крепчайшую деревянную ограду вокруг Твери. Через нее осажденные попросту не пробились бы. Гениальнейшее решение для четырнадцатого столетия. И оно оказалось стратегически верным.
Уже три надели спустя, в Твери начался голод, а так как Литовская рать на помощь не спешила, Михаил вынужден был пойти на капитуляцию.
Подготовка к великой войне
Надо сказать, что в 1375 году какое бы то ни было подобие отношений между Дмитрием и Мамаем было уничтожено безвозвратно. Князья все явственнее выстраивали друг с другом военный союз, и в Сарае прекрасно понимали это. В качестве упредительной меры конные отряды Золотой Орды были отправлены в Нижегородское княжество, дабы разграбить местных. А в ответ, в те же земли направились полки из Москвы. Они совершили нападение на город булгар, подчинившийся Мамаю, и вынудили сдаться. Взяв богатую добычу, московское войско возвратилось восвояси.
Тогда в Золотой Орде решили устроить то, что на шершавом политическом языке современных реалий принято называть «карательной операцией». Если прозе – показательной поркой всех, кто под руку подвернется. Араб-шах, бывший тогда ханом заволжской Синей орды, собрал большое конное войско, и выдвинулся в сторону Нижнего Новгорода. Ему навстречу мгновенно двинулись полки из Москвы, которые вовсе не были против матча-реванша.
Однако московские воеводы вели войско без присутствия великого князя. А в результате показали себя крайне непредусмотрительными руководителями. Дозоры в походном лагере не были выставлены, и большая часть тяжелого вооружения оставалась в обозе. Золотая Орда напала внезапно второго августа 1377 года, пройдя по тайным лесным тропам мордовских князей. Сражение происходило у реки Пары, которая являлась правым притоком Пьяны. Москвичи, как говорится, проиграли всухую. Во время отступления большое количество людей утонуло в реке, либо было пленено.
А Нижний Новгород подвергся нападению татарской конницы, разграблению, опустошению, а под конец – сожжению. Самому князю Нижнего Новгорода удалось бежать, тем более, что его особенно никто не преследовал. Золотая Орда, разграбив окрестности, отступила в степь. Но ненадолго. Теперь, по сути, лишь вопросом времени оставался поход большого объединенного войска на Москву.
Первая победа
1378 год начался для Дмитрия не самым лучшим образом. В феврале умирает митрополит Алексий, который был для правителя во всех его делах и начинаниях стопроцентным сторонником и союзником. Дмитрий Иванович, таким образом, ощущает серьезную утрату.
Летом того же года Мамая отправляется с огромным войском, возглавляемым темником Бегичем, в поход на Московскую Русь. Однако Москва заранее узнает о данном предприятии от своих лазутчиков. Навстречу врагу выдвигается рать Руси, которая готовилась встретить Бегича на берегу Вожи. Темник не ожидал встретить русских так рано и в столь не подходящем для него месте, так что растерялся и несколько дней стоял на берегу реки, не предпринимая попыток перейти через нее.
Согласно исследованиям сегодняшних специалистов, в том сражении на стороне каждого из противников были силы, равные нескольким десяткам тысяч. Русские стояли во главе с самим Дмитрием Ивановичем. Лишь 11 августа Бегич решился-таки форсировать Вожи, однако, лучше бы он этого не делал. Потому что вражеская конница на другом берегу попала в ловушку. А именно – их взял в клещи полк, возглавляемый Дмитрием лично. Они попросту атаковали Бегича и его воинов в лоб, а довершили дело атакой с флангов воеводы Данила Пронский из Рязани и Т. Вельяминов.
Некоторое время стороны сражались кавалеристами, самым главным оружием которых, если помните, является длинное тяжелое копье. Сшибка была краткой, и русские ратники превзошли-таки золотоордынских. Конница Орды в смешанном порядке начала отступать. И немалое количество татар утонуло в то время. Русские конники преследовали противника до самого вечера.
Победа, которую русские одержали, имела принципиальное значение, поскольку между Русью и Золотой Ордой давно уже не было никакого намека на мир, а был лишь один вопрос – кто, в конце концов, кого? На Воже произошла первая битва за всю историю, когда русские победили ордынцев. Но впереди их было еще много.
Мамай, узнав о том, что русские разгромили и преследовали Бегича, пришел в неконтролируемую ярость. В самом скором времени конница, во главе лично с Мамаем, обрушилась на соседей Москвы – Рязанское княжество. Переяславль-Рязанский взяли, разграбили, сожгли, словом, качественно постучали в дверь. Большое количество пленных увели в орду.
В Москве достаточно долго дожидались, когда же Мамай решится предпринять широкомасштабное наступление на Русь. Предпринимать какие-то самостоятельные шаги было бы не разумно и попросту бессмысленно. Лучше было накопить достаточно сил, чтобы было, чем ответить, в конечном итоге. Но в 1380 году, наконец, дождались. Мамай явился с огромным воинством, хотя в летописях до сих пор никто не обнаружил каких-то достоверных сведений о том, с какой именно ратью пришел глава Золотой Орды в гости к Москвичам. Разные источники варьируют его силы от сотни до двух сотен тысяч воинов. Как и полагается в таких случаях, русские брали не количеством, а качеством, и их воинство уступало примерно вдвое. Но никого это особенно не смущало.
Решающий момент
Все решилось на Куликовом поле, и в историю вошло, как Куликовская битва. Мамай не был идиотом, он прекрасно понимал, что русских не разбить без должной подготовки. Так что он выдал «грозное повеление», чтобы под его начало со всей Золотой Орды стеклись осетины и черкесы, а также из Волжской Булгарии и Мордовии призвал «бусурман» и буртасов. Помимо прочего, официальные источники сообщают, что в помощь Батыю пришли венецианцы. И тяжеловооруженная итальянская пехота с Азовского и Черного морей. Каким образом хан степняков сумел договориться с венецианцами и итальянцами, и сумел ли вообще – большая историческая загадка.
Но и этой подмоги Мамаю показалось маловато. Он намеревался объединиться с силами великого князя литовского Ягайлы в двадцатых числах сентября. Ягайла успел вступить в союз с ханом в процессе войны с Русью Московской. И лишь после объединения с данным военным формированием Батый начал совместный поход в сторону Москвы. Князя Олега Рязанского тоже пытались привлечь к данному походу, но ничего не получилось.
Ну а Дмитрий, получив весть о том, что против него выступили огромные Мамаевы полчища, принялся собирать свою рать в Москве. Удельные князья привели ему в помощь какое-то количество военной силы. Но, очевидно, Дмитрий не слишком сильно полагался на боевую мощь, потому что обратился за благословением не к кому-нибудь, а к преподобному Сергию Радонежскому. Тот лично напутствовал князя на победу, выдал ему соответствующую грамоту, и все русское воинство было прекрасно осведомлено о данном факте. Так что моральный дух у Московской рати был чрезвычайно высок. С таким можно и Мамая одолеть.
Любопытно, что Дмитрий Иванович даже не все силы взял с собой на битву с ордынским ханом, а какую-то часть оставил в Москве, на всякий случай. И отправился со своими людьми к Коломне, которая являлась, фактически, городом-крепостью, и располагалась на Оке. Там войска встали «гуляй-городом», и выслали конников на разведку. Те отправились далеко вперед, и выяснили, что Мамай на данный момент находится на реке Мече, это правый приток Дона.
Русские не стали его дожидаться, а перебрались через Оку 26-27 августа. Московский князь создал достаточно простой, но очень точно рассчитанный план. Он решил, что побьет Мамаево войско еще до того момента, когда с ним воссоединятся силы Ягайлы. А поэтому двинулся со своими полками на юг. И шестого сентября произошло первое разгромное сражение – разведотряд ордынцев был разгромлен русской «сторожой», то есть, разведкой, на реке Непрядве, близ ее впадения в Дон.
Русские князья устроили военный совет, и решили перейти через Дон, дабы сразиться с ордой, как подобает, в чистом поле. Навели мосты, и ночью на восьмое сентября перешли на правый берег реки. В устье Непрядвы стали дожидаться гостей. Таким образом, преодолев примерно двести километров до Дона от Коломны, русские вышли на Куликово поле.
Сражение
Будущий Дмитрий Донской начал выстраивать свои войска. Впереди поставил заслон в виде сторожевого полка. И поставил задачу – не позволять ордынским конникам атаковать русских ливневым дождем стрел. После сторожевого поставили передовой полк, который должен был принять на себя главный удар. А передовым поставили большой полк пехоты, а на фланги встали полки левой и правой рук, соответственно. Если же неприятель сможет где-то сумеет прорвать строй русских воинов, то на этот случай в тылу оставили резервные силы.
Сильный засадный полк скрылся в недрах густой дубравы на левом фланге. Командование засадой осуществляли зять Дмитрия Дмитрий Боброк-Волынский и князь Владимир Серпуховский. Этот самый засадный полк должен был выйти на Куликово поле в самый ответственный момент. Хотя и не уточняется, какой именно момент предполагалось считать самым ответственным, есть упоминание, которое можно воспринимать с гордостью: за все время сражения, засадный полк ордой так и не был обнаружен.
Перед тем, как приступить к сражению, Московский князь объехал все свои полки, выстроившиеся на поле, и обратился к ним с обязательным призывом отстоять Русскую землю. После этого он совершил примечательный поступок: отдал ближнему боярину Михаилу Бренку свой убор московского государя, а сам обрядился в простые воинские доспехи, и встал в один из первых рядом рати.
В конце концов, появились Ордынцы. Они не утруждали себя ранним подъемом, и нарисовались на горизонте лишь в районе десяти часов утра. На вершине Красного холма разбил свой шатер Мамай, попивал кофе и с любопытством и тревогой разглядывал полки русских построенные и ни от кого не скрывающиеся. От своих данников Мамай явно не ожидал ничего подобного.
Но обескуражить радушным приемом опытного полководца было затруднительно. Он мгновенно осознал, что русские навязывают ему Куликово поле, как плацдарм сражения, а это означало, что воспользоваться своим преимуществом конницы он не сможет. Тут везде речки и густые дубравы, так что, русские прикрыты от обхода со всех флангов. В общем, оставалось лишь применить лобовую атаку. Мамай приказал части конников спешиться, и влиться в ряды итальянцев. По бокам он построил тяжеловооруженную кавалерию, а за Красным холмом оставил серьезные резервные силы.
Старт битве был дан примерно в полдень, и сигналом послужил поединок инока Пересвета с ордынцем Челубеем. Многие сегодня помнят Куликовскую битву именно по этой схватке. Витязи сражались на копьях, и погибли оба. После этого последовала атака ордынцев, которые врезались непосредственно в сторожевой русский полк. Лунники татар встретили ожесточенное и упорное сопротивление дружинников князя, и достаточно долго не могли даже заставить их отступить.
Тогда войско орды решило атаковать по всей ширине поля одновременно. Сторожевой полк согласованно отступил к передовому, однако, тот натиска не выдержал. В результате, в битву был включен большой полк. Люди сражались с ожесточением, не менее двух часов кряду. Все военные строи были давно нарушены, в основном, воины сходились в единоборствах, по крайней мере, летописец утверждает, что каждый тогда «своего супротивника искаше победите».
Мамай не был бы опытным предводителем, если бы не нашел способ прорваться в тын к русским. Он обнаружил широкую лощину перед дубравой на левом фланге, по ровному дну которой его тяжеловооруженная конница вполне развивала скорость тарана. Именно по этому пути Мамай бросил резервные силы. Та сумела прорвать строй русского полк левого фланга, и зашла в тыл большому полку. Но русский резервный полк не дремал, а очень вовремя вступил в бой, и находчивость Мамая закончилась попросту ничем.
По сути, из всех боевых порядков русского войска под натиском Мамая устоял только правофланговый полк. Он так и не подался ни на пядь земли за все время сражения. Воеводы даже принимали ощутимые усилия, дабы их ратники не двинулись вперед, и не разрывали строй с рядами большого полка.
В общем и целом, ситуация складывалась не то, чтобы в пользу Дмитрия. Красный холм уже фактически ликовал. Однако северный зверь песец, как это ему свойственно, подкрался незаметно. Тихой сапой из дубравы выбрался засадный русский полк, о котором все чуть не забыли. И вежливо постучал в тыл и во фланг ордынской конницы, которая успела прорваться к Дону.
Пока шла куча-мала, русские князья и воеводы внесли кое-какую организацию в ряды своих ратников, перестроили полки, и битва продолжилась. И длилась еще час. В конце концов, войско Мамая вилось нагляднейшим доказательством того простого факта, что русских бессмысленно и вредно атаковать в лоб, даже если ваши силы превосходят их вдвое. У них всегда засадный полк залегает в дубраве.
Войско орды обратилось в бегство. В первых рядах героически несся лично сам хан Золотой Орды. Русские нали ордынцев около сорока километров, от Куликова Поля и до Красивой Мечи, очередного притока Дона. Победа, кто бы что ни говорил, оказалась дороговата. Стороны потеряли огромное количество воинов. Куликово поле было усеяно телами бояр и русских князей. Дмитрий Иванович, несмотря на то, что сражался в первых рядах большого полка, сумел выжить.
За проявленную великую отвагу героя прозвали в народе Донским. Этот титул был присвоен ему 8 сентября 1380 года. А Владимира Серпуховского прозвали Храбрым.
Заметка: вас интересуют курсы гранд смета для повышения вашей квалификации? Записаться на обучение вы можете на сайте www.gasis.su.
