Флот Хубилая. Миф?
Флот Хубилая. Миф? 
Традиционная версия: 3 октября 1274 года некие монголы отправились из корейского порта Ма-сан завоевывать Японию. Флот вторжения состоял из 900 судов с сорока тысячами человек на борту. 19 октября десантники сошли на берег в бухте Хаката, остров Кюсю. Как там дело обернулось, не очень понятно, но, так или иначе, монголам пришлось завернуть оглобли. Однако монгольский босс, некто Убилай-хан (он же Хубилай, он же Кублай, черт его разберет), оказался мужиком настырным, и в 1281 году снова появился в бухте Хаката, на этот раз во главе флота аж в 4400 судов, со ста сорока двумя тысячами человек десантников и команды. Тут бы и амба свободолюбивому японскому народу, но император сходил в храм, договорился со своими синтоистскими богами, и пришельцев накрыло таким тайфуном, что ни о каком вторжении не могло быть и речи. На память о том в словаре японцев закрепилось слово (или, вернее, целый идеологический блок) камикадзе — Ветер Богов. В октябре 1944-го он крепко аукнулся американцам, когда японские летчики начали косяками заходить в самоубийственные атаки на корабли 5-го флота США.
Итак, имеем:
1274 год — 900 кораблей и судов, 40 000 человек.
1281 год — 4400 кораблей и судов, 142 000 человек (монголов, не забудем об этом).
Для сравнения:
В 1571 году Дон Хуан Австрийский (?) вел на мусульман могучий христианский флот: 6 галеасов (крупное гребно-парусное судно) и 203 галеры. Численность личного состава — 80 000 человек (что сомнительно!), плюс Мигель де Сервантес Сааведра.
В 1588 году Филипп II отправил в море Великую Армаду для завоевания Англии. И сколько же их было, гишпанцев, в Великой (не абы что!) Армаде? Аж 130 кораблей: 73 боевых, 25 транспортных и 32 малотоннажных, как сказали бы мы сегодня, патрульных, эскортных. Численность экипажей и солдат морской пехоты — 30 693 человека.
Таким образом, получается, что монголы XIII века показали себя многократно более подготовленными моряками, чем «просвещенные европейцы» XVI века. Ведь если бы не тайфун, их предприятие наверняка увенчалось бы успехом! А тайфун не в счет, тайфун — это форс-мажор, с ним не поспоришь. Как он топил джонки пятьсот лет назад, так и сейчас топит, и не только джонки, но и океанские сухогрузы, огромные автомобильные паромы и эскадренные миноносцы.
Я не расист, я моряк. По крайней мере, по образованию. Поэтому создание «монголами» военно-транспортного флота в 900 и тем более в 4400 кораблей и судов, и выполнение ими сложней десантной операции по высадке стотысячной армии считаю невозможным.
Сначала — кое-какие сугубо эмпирические соображения. Я, как уже было помянуто, маленько ходил по воде и на вёслах, и под парусом. Так вот, заявляю с апломбом маремана: посредственного матроса парусно-гребного флота можно подготовить за полгода, при условии, что он все это время морячит. Только вот это невыполнимо: судно, даже маленькое, нуждается в, говоря сегодняшним языком, техобслуживании. И делать это, кроме матроса, приписанного к данной конкретной посудине, некому. Таким образом, потребный срок образования автоматически увеличивается минимум вдвое. Далее. Чтобы овладеть — и прилично овладеть, искусством судовождения, нужно не менее четырех лет, и то в результате мы получим не флотоводца, а штурмана-лейтенанта, которому до адмирала еще расти и расти. Это — нюанс, на котором многие погорели, в том числе некий Наполеон Буонопарте, считавший, что судовождение ничем не отличается от вождения войск по матушке-земле. А уж для того, чтобы создать боеспособный военный флот — именно ФЛОТ, а не сборище кораблей, требуется лет десять–двадцать, и это опять же по минимуму. Тем более флот, способный выполнить десантную операцию, самую сложную задачу, какая только может возникнуть перед военно-морскими силами.
Напомню: уровня Лепанто и Гравелина христианские флоты достигли только в XVI веке, когда в обиход уже прочно вошли компас, квадрант и зрительная труба. А тут степные орлы, совсем недавно даже не подозревавшие, что на свете существуют моря, еще не закончив разборки со свободолюбивым Китаем, уверенно идут на штурм неизвестной им толком страны с грандиозным, даже по сегодняшним меркам, флотом. То есть; еще вчера ребята сидели вкруг костра, тянули заунывные степные песни, таскали грязными пальцами из закопченного котла недоваренную конину, а нынче уже реют альбатросами над волнами Японского моря, и столь круто реют, что императору французов Наполеону остается им только завидовать. И гросс-адмиралу Рёдеру остается им только завидовать. Не сумели, бедолаги, достичь уровня Убилай-хана, а ведь Па-де-Кале, мягко говоря, малость поуже Корейского пролива.
Но с монголами, что характерно, всегда так. Судя по материалам Канонической Версии Истории, ни один народ ни до, ни после не обладал такой потрясающей способностью к экспресс-обучению. Едва из степей (вернее, полупустынь) выбравшись, скотоводы овладевают, причем мастерски, искусством осадно-штурмовой борьбы, затем искусством ведения боевых действий в заснеженных лесисто-болотистых районах Центральной России и одновременно:
а) создают прекрасные горные войска, разгромившие оч-чень гордых грузин и прочих «профессиональных» горцев, и стершие с лица земли пресловутый замок ассасинов Аламут.
(Примечание: до них никто с ассасинами справиться не мог! Такие крутые это были парни, ассасины, а монголы — ррраз! — и избавили Европу и Азию от террористов-наркоманов! Начисто избавили, так, что археологи до сих пор не могут найти замок Аламут. Кстати! В Китае тоже был, оказывается, некий замок, питомник непобедимых супергероев — Шаолинь. Китайцы уже километры кинопленки извели на эту тему. Но монгольцы в кино не ходили, а потому не испугались они кунг-фу, и этот замок-монастырь тоже разнесли.)
б) осваивают океанское мореходство, и не просто мореходство, а вождение боевых флотов.
в) занимаются государственным строительством, то есть тем, что всего сложнее, что людям, не имевшим до этого вообще никакой государственности, в принципе не может быть понятно.
Имеем: суперменов. Простых степных суперменов. Никто и никогда до них таких феноменов не демонстрировал. Более того — монгольское суперменство как-то подозрительно быстро и тихо скончалось в XV веке, и до сих пор не возродилось. Где-то здесь, судя по всему, скрывается очень большая историческая пакость. Вопрос: а когда возникла собственно монгольская письменность?
Короче, нестыковки торчат кругом и всюду. А представители КВИ, не дрогнув ни единым мускулом ни единого лица, тем временем шпарят дальше: флот Убилай-хана образца 1381 года состоял из:
1) 1170 транспортно-десантных судов водоизмещением по 400 тонн, 60 человек на борту, причем каждое буксировало за собой «десантный плашкоут» с 20 батырами;
2) 200 больших военных кораблей, по 100 человек на борт, то есть каждое судно — ок. 600 тонн;
3) 600 кораблей «среднего размера», допустим, по 200 тонн водоизмещения;
4) 900 «малых» (?), а также «суда для перевозки провизии и воды», — предположим, тонн по сто.
Ну что ж, попробуем подсчитать.
Водоизмещение — это примерно то же, что масса (вес) для наземных боевых средств. Как у орудия одной из важнейших характеристик является вес в боевом и походном положениях, так для корабля — водоизмещение. Не вдаваясь в детали, сразу перехожу к результатам. А выходит, что лесорубам нужно было поставить на верфи примерно 800 000 тонн строевого леса, или около 1 млн. кубометров. Всё? Нет, не всё. Закавыка в том, что на верфь после сушки, отбраковки, распиловки и т.д. попадает 10-14% того леса, что мы свалили. Ничего не поделаешь: не забор строим, а корабль, тут — жучок, там — сучок, здесь — волокна штопором, отбраковка очень велика, а сколько усохнет и уйдет на механическую обработку?! То есть нам для постройки судов суммарным тоннажем 800 000 тонн потребуется около десяти миллионов кубометров лесоматериалов. За СЕМЬ лет?! Напоминаю: в 1274-м провалилась с треском первая экспедиция, пока оклемались, то да сё, это при средневековых-то путях сообщения и скорости связи (а связь — основа боевого управления; в XIII веке телеграфа не было), и вот уже в 1281-м бравые монголы уже плывут в Японию на палубах ПЯТИКРАТНО более мощного флота! Не слишком ли высока производительность труда для XIII века?
Но и это не все. Корабль, даже деревянный, — это сотни и тысячи «дельных вещей»: медных, бронзовых, железных, всяких кофель-нагелей, киповых планок, раксов, бугелей, рымов, ганшпугов и прочего, до звона в ушах. И где все это прикажете делать? В деревенской кузне? Так ведь не откует деревенский умелец многое из указанного, хотя бы потому, что не знает, что это такое. А еще нужны сотни и тысячи метров тросов самого разного плетения и окружности, которые тоже в лесу на ветках не растут.
Короче, для создания флота, тем более — такого флота, требуется очень и очень неслабая инфраструктура. Вопрос: если монголы, с помощью ли китайцев, корейцев или жителей острова Пасхи, ее создали, то куда она потом подевалась? Всего через двести лет на Дальний Восток проникли португальцы. Нет, конечно же, они застали далеко не пещерную цивилизацию, но и мощной морской державы тоже не обнаружили. Если бы таковая была, анклав Макао они вряд ли бы себе оттяпали. Так, имелось, конечно, что-то, в пределах потребностей дальнего каботажа, но не более того! Если бы это было не так, то португальцам, скорее всего (и даже наверняка!), не пришлось бы так мучительно и трудно, как уверяют нас представители КВИ, искать выход на загадочный Китай. Повстречались бы с узкоглазыми мореходами куда раньше, если не у Зелёного мыса (что было бы только естественно, — ведь следуя логике КВИ, монголоидное воинство вышло в океаны на 200 лет раньше капитанов Энрике-Мореплавателя), то уж у мыса Доброй Надежды наверняка, а у индийских берегов — стопроцентно.
Но не повстречались. По крайней мере, в официальной, традиционной, канонической версии истории.
Вывод? Их два:
Во-первых, некое вторжение действительно могло быть (дыма без огня не бывает), но, безусловно, численность агрессоров очень, ОЧЕНЬ преувеличена. Я не могу сказать, во сколько раз — в два? В три? В 10? В 50? Но однозначно: завышена.
Во-вторых, произошло оно позже, лет этак на 200, а может быть, и больше, когда мореходство достигло соответствующего уровня.
Короче, все путается. Для XIII века 4 000 судов — невозможно! Значит, позже?! Но и в XVI веке такая армада невообразима. Напоминаю: если верить КВИ, это есть пик противостояния христианской Европы и арабо-турецкого мира, когда в битве за Средиземное море скрестились клинки ЛУЧШИХ на тот момент, имеющих многосотлетний опыт океанского мореплавания держав. И таких флотов, какой, якобы, был у Монголии, Европа не видела. Знаете, до какого времени? До 1944 года, до операции «Оверлорд» — высадка союзников в Нормандии. Ни больше, ни меньше.
А одна ересь, между тем, тянет за собой другую. Это как цепь, зарытая в землю: нагибаешься поднять железное колечко, а оно тянет за собой еще одно звено, и еще одно, и еще... Вторя ересь тоже получилась двоякой. Аспект первый: а действительно ли монголы потерпели поражение? Аспект второй: а монголы ли это были? В смысле, ребята из Улан-Батора и окрестностей?
Тут дело вот в чем. Нигде на Дальнем Востоке, кроме Японии, мы не видим такой глубочайшей, широчайшей, такой непроходимой пропасти между военной — самурайской, кастой и всем остальным населением. И дело тут вовсе не в имущественном положении. Самурай мог быть беден, как церковная крыса, и тем не менее обладал неизмеримо большими правами, чем зажиточный крестьянин или торговец. У тех, строго говоря, не было вообще никаких прав.
Блестящий знаток средневековой Японии, Джеймс Клавелл ярко описал это положение в одной из книг своего «Сёгуна». Едут верхами двое: природный японский самурай и англичанин, волею судеб недавно возведенный в достоинство самурая с вручением всех положенных регалий, вплоть до традиционной пары мечей. Тут им навстречу — японский лоточник, продавец масла. Замешкался бедолага, недостаточно быстро освободил проезд. Самурай с поклоном обращается к европейцу: «Вы не могли бы на минутку одолжить мне свой меч?» — «Да пожалуйста!». Японец берет катану, и — вжик! — не говоря худого слова, смахивает несчастному торговцу голову с плеч. Протирает клинок, с поклоном возвращает владельцу: «Очень хороший меч! На вашем месте я назвал бы его Продавец масла!» Каково?!
Заявляю со всей ответственностью: всю дорогу японца подмывало под каким-нибудь благовидным предлогом попросить у англичанина посмотреть его новый меч: что там такое даймё вручил странному иноземцу? Добрый клинок или дешевку какую-нибудь? Это всерьез или просто прихоть сюзерена? Но самурайская вежливость и сдержанность не позволяли, а достойный предлог все не подворачивался. А тут подвернулся. Если бы это было не так, зарубил бы беднягу торгаша своим, проверенным клинком.
Вот оно. Хочешь проверить саблю, рубани какую-нибудь хворостину, тебе что, бамбука по обочинам мало?! Но для самурая шея лоточника и бамбучина имеют примерно одинаковую ценность. Шея даже предпочтительней, поскольку позволяет проверить оружие в условиях, «максимально приближённых к боевым».
Полное впечатление: самурай попросту не воспринимает себя и лоточника как представителей одной национальности, одной расы. Поведение самураев в Японии — это поведение оккупационной армии в покорённой стране.
Вот тут-то меня и тряхнуло.
Хорошо известен самурайский обряд инициации: по достижении зрелости (лет в 15-16, тогда взрослели рано) выбривать себе лоб, а точнее, полголовы до самого затылка. Остальная шевелюра отращивалась, заплеталась в косу и хитро укладывалась. Кто там у нас еще брил голову, оставляя длинный «хвост»?! Правильно, казаки и янычары, и те, и другие — профессиональные воины. Значит?!
Еще один фактик. Как известно, первейшим долгом самурая было сражаться. В XIX веке они благополучно сменили копья на пулеметы, но как были привилегированным военным сословием, так и остались. В эпоху массовых армий в офицерский корпус влилось, конечно, немало простого люда, но высокие военные посты оставались уделом самурайства. Подтверждения тому — биографии всех поголовно японских генералов и адмиралов, от японо-китайской войны 1895 года и до Второй мировой. И вот передо мной их портреты. Адмиралы Того и Нагумо, Ито и Ямамото, генералы Доихара, Ямасита, Тодзио... Я, конечно, не антрополог, но — полное впечатление — это какие-то неяпонские японцы!
Рядом для сравнения фото рядовых вояк, у меня этого добра — пруд пруди. Японцы в Шанхае, японцы в Бирме, японцы на Гуадалканале. Вот эти — да, матерые монголоиды. Круглоголовые (брахицефалы), подбородок скошенный, зубы — вперед, глаз не видно. А у военных вождей классический вытянутый долихоцефальный череп, широко открытые глаза, богатые усы и бороды (а ведь известно, что монголоиды избытком растительности на лице, мягко говоря, не страдают!). Они выглядят более европейцами, чем наши российские казахи. А вот еще сравнение: тут же, рядышком, фотография британского адмирала Фишера, стопроцентного европейца. Так вот, он выглядит монголом в большей степени, чем Того и Нагумо, вместе взятые.
А еще есть «средневековые» (кавычки ставлю потому, что сильно сомневаюсь в их средневековой датировке) японские гравюры. Подача их в популярной исторической литературе — шедевр изящнейшей фальсификации. Вот, допустим, изображен некий товарищ с катаной. Под картинкой подпись: «Японский самурай, ХII в. Гравюра Хокусая». И мгновенно в голове закрепляется: вот жил и творил в древней Японии чудесный мастер, художник по имени Хокусая. Сухонький такой старичок в кимоно с журавлями, с реденькой седой бородкой и ясными лучистыми глазами. Гремели вокруг него междоусобные войны, скакали гордые самураи, шелестели одеждами гейши, а он знай себе творил. Раскроет этюдник, послюнит кисточку, и кропает нетленку. С натуры, естественно. И тут как-то раз в книжке по искусствоведению, практически вне всякой связи со своей темой, случайно натыкаюсь на упоминание, мимоходом: Хокусая-то, оказывается — гравер ХIХ века! Современник Наполеона, Александра I, а возможно, и Бисмарка! То есть, вполне вероятно, он сам ходил в штиблетах и сюртуке, варил себе кофий на газовой плитке, читал по утрам «Иомиури» и «Токио симбун», а резцы для работы заказывал в Берлине через токийскую контору Кунста и Альберта.
А между тем даже при беглом взгляде на его гравюры бросается в глаза такая деталь: на них опять изображены не-японцы. Как будто автор, японец, изображал классических европейцев, скажем, англичан с их лошадиными лицами, бессознательно их «японизируя», в частности, зауживая разрез глаз. Что вполне понятно и по-человечески объяснимо.
В общем, лично для меня диагноз ясен. Вторжение в Японию действительно имело место. Причем, увенчавшееся успехом. Безусловно, численность интервентов была куда меньше официальных ста сорока двух тысяч. Захватчикам действительно было оказано нешуточное сопротивление, раз им пришлось организовать вошедшую во все учебники «катана-гари», охоту за мечами. Доходило до того, что в деревнях отбирали не просто все оружие, а вообще все железные инструменты, оставляя для забоя домашней скотины ОДИН нож на всю деревню, прикованный цепью к столбу на деревенском майдане и под охраной часового. Понятно, что новые хозяева жизни попросту вынуждены были ввести жесточайший оккупационный режим, когда всякое проявление недовольства и даже намек на недовольство карается немедленно и беспощадно, чтобы другим неповадно было. Так что самурай Клавелла не просто имел право — он обязан был снести голову несчастному разносчику масла. Иначе коллеги, узнай они о проявленной им мягкотелости, вполне могли задать ему вопрос: «Ты это, чего? В христосики записался? Сегодня он дорогу поленился уступить, а завтра, глядишь, очередную жакерию подымет? Ты вообще соображаешь, сколько нас — а сколько их? Нет, ты, конечно, извини, но ты не прав!» И устроили бы ему обструкцию. А тут уж, хочешь не хочешь, а сэппуку избежать не удастся.
Эта же гипотеза хорошо объясняет оригинальный государственный строй Японии, так называемый сёгунат, когда император был номинальной фигурой, чистой воды декорумом. Приемчик старый, как бивни мамонта: оккупанты берут какого-нибудь представителя правящей династии посговорчивей и возводят его на почетное, но импотентное место «верховного владыки», и от его имени вертят делами, как считают нужным. Примеров — море, я даже не считаю нужным их перечислять. Сегодняшняя Россия, например.
И, разумеется, Японию «взяли на шпагу» не какие-то монгольские араты, а люди вполне европейского типа. Тут-то их и подстерегла проблема, о которой в пылу завоеваний не подумали. А именно — женщины.
В экспедиционном корпусе многого количества женщин попросту не могло быть. Обозные шлюхи не в счёт; с такой построить семейный очаг, согласитесь, довольно сложно. И в далекую метрополию за невестами не наездишься. Волей-неволей, пришлось использовать местные ресурсы. Я много лет прожил на Дальнем Востоке, насмотрелся, слава Богу, на японок, китаянок, кореянок и т.д. Не желая никого обидеть, вынужден констатировать: на европейский вкус — не то.
Понятно, имея неограниченную возможность выбора, самураи могли даже в этой безрадостной ситуации подобрать себе среди местных девушек невест, хоть как-то отвечающих их эстетическим потребностям. Поэтому размывание их арийского архетипа происходило довольно медленно. И тем не менее! Если, как считают традиционные историки, высадка в Японии приходится на ХIII век, то между Убилай-ханом и адмиралом Того Хэйхатиро пролегло как минимум 35 поколений, и это — заниженная (из осторожности) цифра, поскольку одно поколение я принял в 20 лет, а фактически люди в те времена обзаводились детьми гораздо раньше, а жизнь вообще была короткой, спешили люди. То есть получается, что в жилах славного адмирала текло менее одной тридцатимиллиардной доли арийской крови?! Тогда как на лицо он и на полукровку не тянет?!
Воля ваша, что-то тут не так.
Мое мнение: события сии произошли гораздо, гораздо позже. Веке этак в XIV—XV. А может быть, еще позже. В этом свете стоит повнимательнее присмотреться к канонической версии «открытия Японии» португальцами, и вообще хорошенько ревизовать всю историю взаимоотношений по линии Запад – Восток!
А если все так и обстояло, то, спрашивается, когда произошла «большая чистка» японской истории в самой Японии? На этот счет есть мыслишка.
В середине ХIХ века в Японии произошла так называемая «революция Мэйдзи», или восстановление власти императора (на самом деле власть из рук одной клановой группировки самураев перешла в руки другой, не более того). По старой доброй традиции первое, что делают захватившие власть революционеры (или заговорщики, кому как больше нравится) — это объявляют деяния прежней власти сплошной цепью политических ошибок, валят на нее все просчеты и огрехи, а если достижения все-таки и были, то достигнуты они, оказывается, не благодаря, а вопреки прежнему руководству страны. Ну, и так далее. А вот теперь пришли мы, все в белом, и воссиял свет, и правда, наконец, пробила себе дорогу сквозь тяжкий гнет мракобесия. Тэнно хэйка банзай! Я вовсе не утверждаю, что именно в эпоху революции Мэйдзи историю Японии капитально подретушировали. Но уж больно момент был подходящий! Просто нелепо было бы им не воспользоваться.
Напоследок — маленькая иллюстрация к тому, как наши бравые историки изучают историю. Идет по ящику передача: «Катастрофы недели». В конце, после бед сегодняшних, как водится, экскурс в историю, так сказать, ретроспективный взгляд на катастрофы далекого прошлого. И вот некий деятель, жаль, не записал я его фамилию, — публично, на всю страну отрекомендовавшись военно-морским историком, и даже капитаном 2 ранга в отставке, популярно излагает каноническую версию этого самого вторжения в Японию. Его речи сопровождаются демонстрацией документальных кадров буйства современных тайфунов. Ну, дело к концу, монголов прогнали, и тут уважаемый историк, он же капитан, достает репродукцию какой-то картины и выдает:
— Вот как ярко и правдиво (!) японский художник XIX века (следует имя художника) изобразил на своем полотне трагическую гибель монгольского флота под ударами урагана...
Дальше ехать уже некуда. И самое печальное в том, что «историк» в упор не видит вопиющего противоречия. Согласно его утверждению, картинка, нарисованная в XIX веке, является практическим доказательством реальности события, произошедшего (якобы) в XIII веке! То есть, если я талантливо изображу победоносный вход Африканского корпуса Роммеля в Каир, то все вокруг обязаны будут признать, что не Монтгомери в 1943-м поколотил немцев в Африке, а как раз наоборот! Короче, Оруэлл со своим Министерством Правды отдыхает. Вот их уровень, этих парней с дипломами исторических факультетов. Слово «анализ» они в университете слышали и нередко произносят, но значения его не понимают, и учиться ему не хотят. Не все, конечно, но доминанта именно такова.
источник Русь Балтийская
☼
ЗАРАБОТАЙ СО МНОЙ
РУСЬ БЫЛИННАЯ
РАТНАЯ ДОБЛЕСТЬ РУССОВ
ПОСОБИЕ ДЛЯ ГЕРОЯ
|
0