Золото текло рекой...

Это был не пожар – огненный потоп. Столь всепоглощающую ярость Огня Сварожича Мечеславу довелось увидеть впервые. Лачуги горели свечами, факелами – особняки и дворцы, огромным костром полыхал Кемлык. Светло стало, как днём. От страшного жара киевское войско подалось прочь, в степь. Трава под ногами желтела, будто поздней осенью – степняк бы сказал, словно в лютую засуху.

- Смотри, - вдруг сказал Мечеславу Дружине Вольгость Верещага. Они стояли против пролома в городской стене, охваченные пламенем улицы были хорошо видны.

Мечеслав пригляделся из-под руки – в глазах поплыли пятна, будто взглянул на солнце.

- Сквозь пальцы погляди, - и Вольгость показал, как. Так свет пламени, рвущегося в ночное небо, действительно меньше терзал глаза, но по улице всё равно бежало что-то ослепительное. Бежало, текло вниз между пылающих домов и лавок, мимо обугливающееся мертвечины.

Другие тоже приставляли ладони к глазам, вглядываясь в странный блеск на раскалённых брусчатках мёртвой столицы.

- Чего ж там течёт-то? – удивлённо и озабоченно пробурчал в густые усы Претич.

- Золото, - услышали они голос князя. Святослав стоял, единственный не прикрывая глаз от буйства огня – и то сказать, не сам ли он происходил от огненного сокола-Рюрика?

И верно – по Итилю текло золото. Из кошельков и украшений на мёртвых телах. Из укладок и потаёнок, которые не пригодились припасливым хозяевам, не спасли их. Из шитья сгоревших роскошных одежд. Из драгоценной утвари служения здешнего бога – словно огненные и солнечные Боги Севера знаменовали свою победу над чужой верой. Собиралось в капли на пепле драгоценных покровов и одеяний. Топлёным салом проступало из земли и стен. Золотые ручьи, испепеляя тела былых хозяев, стекали в воды реки, которую больше не звали Итилём, и причудливыми слитками уходили на дно. Если бы кто в этот миг смог бы стоять на набережной Итиль-города, в достойном преисподней Распятого бога пекле, то мог бы увидеть и то, сколь диковинными, а то и страшноватыми были очертания тонущих слитков – будто из бугров, пузырей и впадин складывались уродливые хари, исковерканные лютою злобой. Всё собранное и скопленное за два века торгов и мыт, податей и торговли людьми, взятое в счёт роста – всё уходило, утекало – в землю, в воду. Побеждённое золото побеждённого Итиля, кровь, третий век текшая в каменном сердце каганата, заставляя его биться, а державу хазар – дышать и жить.

источник блог Озара Ворона

03.07.2012

Похожие публикации

Комментарии